ЗАМЕТКИ ОБ О. ИЛАРИОНЕ СО СЛОВ УЧЕНИКА ЕГО САВВЫ

В то время, когда о. Иларион еще жил в пещере, зашел к нему пустынник и, поговоривши о вещах духовных, они вкусили мягкого хлеба, кажется принесенного этим пустынником; и он пообещал скоро возвратиться к о. Илариону. Но вновь посетить старца он смог только через месяц. Поэтому, когда пришел, то просил прощения за опоздание.

Отец же Иларион возразил: "Что ты? Какие четыре недели? - Когда ты у меня вчера был здесь и мы говорили о том-то?!" Несколько минут старцы спорили, каждый доказывая свое, но, вспомнив о мягком хлебе, который они вкушали вчера, как думал о. Иларион, он пошел взять остаток, но нашел черствый хлеб, твердый, как камень. Тогда он убедился, что пустынник был прав. Это заставило его задуматься, ибо все это время он пробыл в духовном восторге, позабыв про земное.

Однажды, о. Иларион рассказал бывший с ним случай, но как бы о другом человеке. Некоторый монах жил в затворе. Вышедши однажды из своего убежища, он увидел демона в образе монаха, сидящего и так горько плачущего, что едва ли найдется какой человек, способный естественно предаться такой скорби. Затворник отнесся к нему, как к человеку, с большим сочувствием, и спросил о причине такого горького плача. Бес отвечал, что вот уже тридцать лет он умоляет Господа, чтобы Тот простил ему один грех, но Господь не прощает. Сказавши это, бес опять начал стенать и плакать.


Монах, как мог, утешил плачущего, но по возвращении в свой затвор, к нему пристал такой лукавый помысл, внушенный, конечно, тем же бесом: "вот человек об одном грехе плачет и молит Бога о прощении и не может умилостивить, а ты грешил от юности; грешил и постоянно прогневлял Бога. Чего же ты себе ожидаешь? Зачем здесь живешь, понапрасну тратя время?"

Но милосердый Господь не попустил своему рабу впасть в сеть диавола, и тут же затворник услышал голос: "Не верь бесу, искушающему тебя. Выйди и скажи ему, что не только за один грех тридцатилетнее покаяние не умилостивляет Господа, но если бы человек имел на себе грехи всего мира, и стал бы каяться всей душой, то Господь примет трехчасовое покаяние и простит кающемуся. Даже и тебя, сатану, принял бы Господь, если бы ты покаялся!"

Когда монах вышел и передал эти слова бесу, то тот захохотал и сказал: "А! старик, узнал?!" и тут же исчез.

В одно время забежала на Афон бешенная собака, и сардары, сколько ни следили за ней, не могли ее поймать. Она нападала на скот и на людей. Однажды, она прибежала к келлии о. Илариона. Тот увидел ее из окна и крикнул о. Савве принести веревку; но так как то слово на турецком языке созвучно со словом "собака", то ученик подумал, что старец велит ему принести собаку; нисколько не рассуждая, он побежал, поймал собаку за ухо и хотел было привести ее к старцу. Но тот, когда увидел у нее пену на губах и сверкающие глаза, ужаснулся и велел пустить ее, упрекая ученика. Собака убежала, не тронув о. Савву, и скоро была поймана сардарами и убита.

Монах Кирилл из Нового скита, постриженник архиерея, жившего в Карее, имел родного брата, уехавшего в мир, дабы окончить свои дела и вернуться навсегда на Афон. Но дома у него обнаружилась такая путаница в делах, препятствующая ему скоро вернуться на Афон, что он написал брату, прося его приехать и помочь, боясь навсегда остаться в миру. Отец Кирилл пошел к своему старцу-архиерею, спросить его благословения на это дело, но тот не дал благословения, а духовники говорили разное, так что, в конце концов, он не знал что делать.

Наконец, он пришел к о. Илариону; старец внимательно выслушал его и, познав духом, чем это дело кончится, сказал: "Ступай опять к своему старцу и снова расскажи ему свое дело, и если теперь он благословит, то поезжай без сомнения".
По слову о. Илариона, о. Кирилл пошел к своему старцу и только завел речь о своем деле, как архиерей тут же дал свое согласие, несмотря на то, что раньше решительно отказывал ему. Тогда о. Кирилл пошел в Дафни, откуда собирался отправиться в мир; но в то время море сильно волновалось, и он, устрашившись, думая, что нет на его поездку Божия благословения, вернулся к архиерею, открыв ему свой помысл, что, может быть, нет на его поездку Божией воли. Но архиерей не принял такого истолкования случившегося и о. Кирилл, послушавшись, уехал в мир.

Перед отъездом он зашел к о. Илариону, но не застал его дома; тогда он повесил на дверь узелок с сухарями и отправился в путь. Вернувшись, о. Иларион нашел узелок и сказал о. Савве: "Эти сухари принес о. Кирилл; он заходил к нам по пути, а теперь он уехал и хорошо сделал, ибо все дела окончит благополучно, и пострижет монахиню и брата приведет на Афон".

Так все и сбылось: ибо, действительно, приехав домой, он все благополучно разрешил, и свою сестру постриг в монашество. Когда же они с братом вернулись на Афон, то пошли прямо к о. Илариону на благословение, и брат его всю дорогу до келлии старца ощущал неизреченное благоухание. Отец Кирилл говорил, что о. Иларион еще много предсказал ему, из имеющего случиться с ним впоследствии.

Кто имел веру к старцу, тому открывалось многое, - так, например, схимонах Никодим болгарин, живший в монастыре Костамониту, более пятнадцати лет ходил постоянно на исповедь к о. Илариону и благоговел перед ним, видя в старце обилие Божией благодати.

В день кончины о. Илариона пришел о. Никодиму такой помысл: что же он, ходя столько лет к старцу, ни разу не попросил его прочитать ему разрешительной молитвы; и о. Никодим положил намерение в следующий раз, когда пойдет, непременно просить его о сем. Когда, уже на другой день, он пошел, то узнал, что о. Иларион скончался, и сильно восскорбел.

Через три дня, после горячей молитвы по умершему, он за час до утрени забылся легкою дремотою и ему явился о. Иларион, такой лепообразный, светлый и радостный, и говорит: "Не скорби, что я не прочел тебе молитвы, а иди к о. Савве, он прочтет тебе, вместо меня". Тотчас о. Никодим одел торбу и пошел знакомыми тропами к келлии св. Георгия. Придя, он нашел о. Савву, сидящего в храме в епитрахили, держащего в руках развернутую книгу. Отец Савва обратился к нему и сказал: "Я тебя дожидаюсь! Мне старец велел прочесть тебе разрешительную молитву", и, встав, начал читать по требнику. Когда же молитва кончилась, то кончилось и видение.

С этим же о. Никодимом был и другой случай. Однажды, он был у о. Илариона, в келлии св. Иакова, с неким иеромонахом. Долго они беседовали о разных духовных предметах, так что незаметно беседа затянулась за поздний вечер. Окончив разговор, старец сказал им: "Ну, теперь идите с Богом". Они смутились, подумав, куда они пойдут в такую темь, ибо ночь была безлунная. Но, благоговея перед старцем, и не смея его ослушаться, они пошли. Лишь вышли они за двери келлии и стали ощупью пробираться по крутой и извилистой тропинке, как вдруг их осиял свет и стало светло, почти как днем, и они смогли легко дойти до Дионисиата.

Во время холеры, когда в окрестностях Афона были повсюду учреждены карантины, буря прибила к берегу Дионисиатского монастыря лодку с мирскими людьми. Они захотели выйти на берег, вытянуть лодку из воды и переждать на арсене (пристани) непогоду; но, по причине эпидемии, арсенарь не мог пустить их на берег, не спросив на то благословения у игумена. Тот велел не пускать их, передав, чтобы они плыли в карантинную зону в Дафни.

Бывшие на лодке объяснили, что по причине бури и наступающей ночи ехать им туда невозможно, что было очевидно каждому. Но им решительно отказали и оттолкнули лодку от берега. Тем пришлось с большим трудом добираться до соседнего монастыря.

Некоторые из братии вознегодовали на игумена за такой поступок и пошли к о. Илариону, рассказать, что случилось. Старец успокоил их, добавив, что за это Господь накажет игумена двояким образом, собственно для его пользы: он будет посещен такой болезнью, что три дня будет реветь, как корова, а так как многие из братии тоже участвовали в этом, то для пользы всех случится и другое бедствие.

Через три дня у игумена заболело горло так, что он кричал, как корова, и ревел не своим голосом - ровно три дня. После его выздоровления, некоторые из братии отправились на лодке ловить рыбу и с ними были все монастырские сети. День был тихий, но внезапно налетел сильный вихорь, и разыгралась такая буря, что они все лежали на дне лодки, как расслабленные; лодку выкинуло на берег, разбитую вдребезги, а сети пропали, и сами рыболовы едва спаслись. Но это не все: другая лодка, отправившаяся на помощь первой, потонула, опрокинутая бурей.

Когда в Дионисиате произошло волнение среди братии из-за нечистоты в просфорне, то иеромонах Аверкий был во главе прочих братий, восставших против такого небрежения. Он первый рассказал о. Илариону об этом, и старец одобрил его ревность в богоугодном деле, и советовал ему держаться своей линии непоколебимо.

Когда постепенно иеромонахи смирились, успокоенные обещанием игумена навести в просфорне порядок, то о. Аверкия, как зачинщика возмущения, игумен всячески стал притеснять и хотел его выгнать из обители. Отец Аверкий пришел к о. Илариону и рассказал ему о своей беде. Старец ответил ему: "Ты стоял за дело Божие; так, не бойся, как бы тебя ни гнали, ибо если и выгонят тебя, то Господь за твою ревность подаст тебе все необходимое". Убежденный словами о. Илариона, о. Аверкий успокоился; он был спокоен и когда его на самом деле выгнали из обители. Сказанное же о. Иларионом сбылось, ибо, когда о. Аверкий пришел в Котлумушский скит св. Пантелеимона, то там ему дали все - и келлию, и хлеб, и все необходимое.
Через некоторое время, увидав его, о. Иларион сказал, чтобы он не скорбел из-за изгнания, ибо Господь ублажает изгнанных правды ради, и за терпение даст ему большие палаты, на подобие царских, и он будет жить там, благословляя Господа, потому что он, не жалея себя, стоял за правду. Но что вышло впоследствии? Вскоре пришли к нему старцы Костамонитского монастыря и просили его быть у них за игумена.

Когда он вступил в права игуменства, то пожелал, чтобы о. Иларион пришел благословить его новую жизнь и дал правило для руководства братией. За старцем был послан о. Никодим-болгарин. Когда они пришли в монастырь, то игумен встретил их с радостью; но старец, провидя духом будущее, остановился, и прежде нежели тот успел что-нибудь сказать, начал говорить притчей, указывая на пример из жизни пророка Самуила: "Господь велел Израильскому царю Саулу идти против Амалика, который много препятствовал израильтянам, когда они шли из Египта в обетованную землю, и повелел через пророка Самуила не пощадить никого, ни жителей, ни царя, и не брать никаких их корыстей.

По слову пророка Самуила, царь Саул победил совершенно царя Амалика Агага, но не исполнил слова Господня: не убил царя, и из человекоугодия не истребил скот их, а позволил израильтянам взять лучшее себе. И когда он вернулся и хотел принести жертву в Галгале, тогда Господь повелел Самуилу идти обличить его, сказав, что отнимется у него царство и предастся иному достойнейшему. Так", - сказал о. Иларион игумену, - "последует и с тобой!" и пошел в церковь. Затем, простившись, ушел домой.

Через некоторое время игумену Аверкию пришла мысль отправиться в Дионисиат и примириться с тамошним игуменом, выгнавшим его в свое время. По сути дела, ему следовало бы только испросить прощение за нанесенное им оскорбление; но, из-за человекоугодия, он принял на себя всю вину в деле о просфорах, притворно утверждая, что игумен был прав. Этот поступок о. Аверкия стал известен скоро всему Афону.

 За человекоугодие Господь попустил ему, как царю Саулу, впасть в предреченное искушение, ибо как царь лишился царства, так и этот игумен лишился игуменства; некоторое время спустя, братия Костамонитского монастыря выгнали о. Аверкия за какой-то проступок.

Один русский монах - о. Варсанофий - когда-то был у старца Евфимия в скиту св. Анны; разговор их коснулся смерти какого-то монаха. Неожиданно о. Евфимий прослезился и сказал: "Отец Иларион говорил мне: когда услышишь о смерти кого бы то ни было, то оставь всякое свое правило и всякое попечение о своей душе, молись и плачь о душе, находящейся на мытарствах; ибо мы еще остаемся в живых и можем покаяться, а душа умершего не может уже для себя ничего сделать, и сильно нуждается в молитвенной помощи".

Экспедиции в пещеру Илариона – Грузина: отчет и часть фотографий.

 Фотогалерея экспедиции в пещеру Илариона – Грузина.

Подробнее читать Житие Илариона – Грузина

Моление за Царя Илариона – Грузина