Тернистым путем к небу
Варнава (Беляев)
Житие старца Гавриила (Зырянова)
Часть V
Старец иеросихм. Гавриил Зырянов
Старец Гавриил и Алеша Ворбьев
«Долго я ломал себя,
все не удавалось.
Ну, наконец сломил...»
Подвижник «втюрился»
Но это были еще цветочки. Благодать Божия, возможно, ввиду его еще слабых духовных сил, сильно его охраняла и не подпускала близко бесов. Но теперь, когда он стал внутренне сильнее, получал уже въявь действенную помощь Божию, благодать мало-помалу отступала, чтобы Гавриил мог поупражнять и собственные силы.
Одним словом, строгий подвижник и целомудренный монах влюбился. И полюбил, или, простите за грубое, но более верное выражение, «втюрился» крепко. Началось это, собственно, вскоре по прибытии его в Москву.
Приехал он почти под Новый год…
Прошел месяц, другой. Брат Гавриил привык, обжился. На улицах посерел снег. Весеннее солнышко стало сильнее пригревать. Послышался заунывный щемящий великопостный звон с окрестных колоколен. Когда-то в Москве было ведь «сорок сороков» церквей. «Москва - золотые маковки».
К церквам потянулись старые и молодые богомольцы - к «мефимонам» (так называют вечернее богослужение первых четырех дней первой недели Великого поста, на котором читается покаянный канон преп. Андрея Критского.— Афон), поговеть.
Была первая неделя Великого поста.
Придя в церковь и проходя на клирос, брат Гавриил натолкнулся на барышню. Она была красива. Даже очень…
Но монах Гавриил был ведь тоже красив. Девушка вскинула свои глаза, и взоры их встретились. Оба почувствовали, как точно жгучие стрелы пронзили их сердца.
Оба задрожали…
Оба вспыхнули…
Всю службу, такую умилительную, проникновенную, брат Гавриил провел в какой-то связанности и оцепенений, хотя и всячески нудил себя вступить на прежнюю дорогу и восстановить мир в душе.
Кончилась служба.
Новая встреча. Опять сердце обварили кипятком. Снова румянец покрыл щеки до волос...
Барышня стала ходить в монастырь к каждой службе. Говела тоже в Высокопетровском монастыре.
|