Главная
Новости
Тексты
Стихи
Галереи
Файлы
Видео
Аудио
О проекте
Отзывы о книгах
Монах Симеон Афонский Издания
Написать письмо
Карта сайта
Поиск
Все комментарии
Православный каталог
Сегодня
28 марта
Когда сердце пытается научиться любить близких, оно начинает страдать и, страдая и смиряясь, становится живым. Либо оно устрашается страданий, отделяется от людей, замыкается в себе, мертвеет и гибнет... Либо научится страдать и любить...

Старец

 
Информационный портал о старцах и старчестве. Что такое - старец. Как происходит передача опыта старца. Почему мудрые высказывания старцев чаще всего состоят из притч. Что такое молитва старцев? Как появилась молитва Оптинских старцев? Почему старцы пишут стихи? Почему старцы всегда гонимы? Наконец, все эти вопросы подводят нас к главному - что такое Церковь? Здесь не может быть прямого и однозначного ответа. И тем не менее, ответ жизненно важно найти. Самое трудное в поиске - научиться, как выделить главное. Для этого создан наш портал. Если вы задали себе эти вопросы, тогда нам по пути. Смотрите:

Новые статьи на портале

Книги монаха Симеона Афонского

В НАЧАЛО / БИБЛИОТЕКА / СИЛУАН АФОНСКИЙ. Н. ТАХИАОС.
Силуан Афонский. Н. Тахиаос.

 

Силуан Афонский

 

 

Н. Тахиаос.
 Прп. Силуан и Афон

 

 

 

 

Желающий говорить о преподобном Силуане и Афонской Горе оказывается перед проблемой выбора способа изложения этой темы: рассматривать ли старца в свете истории духовности русского монашества на Святой Горе или проанализировать очевидное влияние, которое оказал на нее святой. При любом решении ясно то, что вся трудность заключается в своеобразии личности преподобного Силуана, исключительного представителя того духовной силы, которую русское монашество на Афоне не знало со времен известного учителя XV века преподобного Нила Сорского. Трудность возрастает и оттого, что эта недюжинная духовная сила, по-видимому, оставалась незамеченной собратьями старца в течение всей его жизни.

 

И мы бы ничего не знали о преподобном Силуане, если бы не решил его ученик, отец Софроний (Сахаров), опубликовать некоторые детали жизни своего духовного отца и в особенности сочинения, которые старец доверил своей братии. В его трудах обнаружилось духовное сокровище, заслуживающее не меньшего внимания, чем писания великих учителей аскетизма и мистики. Однако из двух открывшихся перед нами способов изложения мы сочли лучшим избрать первый - рассмотреть учение преподобного Силуана в общем контексте русской афонской духовности.

 

Сведения о жизни преподобного Силуана, не только о периоде до его прибытия на Афон, но и о пребывании его на Святой Горе, немногочисленны и фрагментарны. Следует объединить все эти фрагменты, чтобы воссоздать картину афонской жизни старца. Определить, как появилось монашеское призвание у будущего старца Силуана и что привлекло его на Афон, довольно сложно. Первое упоминание об Афоне в жизни будущего старца относится к периоду прохождения военной службы, то есть к 80-м годам прошлого века.

 

 

 

Это было в эпоху, когда управление монастырем Святого Пантелеимона на Афоне, называемого также Руссик, перешло из греческих рук отцу Макарию, первому русскому игумену. Симеон Антонов (будущий монах Силуан Афонский) в то время служил в императорской гвардии в Петербурге. Биограф сообщает нам, что товарищи Симеона по военной службе были удивлены тем, что мысли молодого человека были об Афоне и о Страшном Суде.

 

 

 


 

Нет ничего странного в том, что эти два понятия объединились в голове будущего монаха - ведь возможность спасения он видел именно в иноческом образе жизни. Свое отношение к русскому монашеству Афона он выражал, щедро жертвуя свои немногочисленные средства на благо обители. 

Из биографии известны нам еще два факта.

 

Во-первых, Симеон задолго до приезда на Афон уже немало знал о монастыре Святого Пантелеимона, и, во-вторых, как и многие другие русские, он желал помочь обители материально. Несомненно, Симеон причислял себя к тем, кто, живя вдалеке от монастырского острова, испытывали в своем сердце любовь к обители и принимали активное участие в разрешении ее проблем. Кроме официальных сношений, сложившихся у русских с Афоном еще во времена Киевского княжества, в России существовал большой интерес к Афону простых верующих и почитание монахов со Святой Горы.

 

К середине XIX века паломничества русских на Святую Землю и Афон были организованы систематически, и русские корабли регулярно высаживали на их берега тысячи паломников. Так, например, в июле 1844 года в монастырь Святого Пантелеимона прибыло около 600 русских паломников. Посещение афонскими иноками России, а также визиты русских на Святую Гору, возвращавшихся обычно под большим впечатлением от святогорского монашеского уклада, способствовали росту интереса русского народа к единственному месту в мире, где имя Господа Иисуса Христа прославлялось беспрерывно.

 

Паломники по возвращении в Россию не медлили с энтузиазмом поведать своим соотечественникам о впечатлениях, произведенных на них Святой Горой; помещали об этом статьи в церковных газетах и журналах. Влияние этого на русский народ было необыкновенно сильным и способствовало увеличению не только количества паломников, но и кандидатов в монашество.

 

 

 

 

Публикации, повествующие об Афоне, в России XIX века

 

Публикации, повествующие об Афоне, в России XIX века становились особым жанром литературы, все более привлекавшим благочестивых людей. К этому жанру принадлежат, например, "Письма Святогорца", изданные в двух томах в 1850 году.

 

 

Автор писем - иеромонах Серафим (Веснин), живший на Афоне с 1843 по 1853 годы; оттуда он отправил своим друзьям в Россию прекрасные послания с описанием Святой Горы и афонской жизни. В 1866 году произведение было переиздано в трех томах. До октябрьской революции книга появилась в девяти изданиях. Письма иеромонаха Серафима, написанные с утонченностью, пронизанные глубокой верой, описывали, восхваляя, иноческую жизнь на Афоне; они находили особый отзвук в душах читателей, и число братии в русском монастыре на Афоне постепенно росло. В 1855 году русский иеромонах Парфений (Агеев) опубликовал в четырех томах свои путевые записки, совершив путешествие по России, Молдавии, Турции и Святой земле. В II и IV томах он описал подробно свое пребывание на Афоне. 

Выше мы попытались представить настроение в XIX веке в России в отношении к Святой Горе.

 

 

 

 

 

 

В этой связи объяснима любовь к Афону, разгоревшаяся в душе молодого Симеона. В ней рождалось горячее желание вступить в ряды афонских иноков, живущих вдали от мира, погрязшего в водовороте суетных проблем.

 

Отправляя денежные переводы на Святую Гору, Симеон, готовящийся встать на монашескую стезю, принимал в некотором роде участие в афонской жизни. Этот факт требует особого пояснения и описания экономического положения русского монастыря. Так как число русских монахов в Свято-Пантелеимоновом монастыре росло быстрыми темпами, а доходы являлись недостаточными для пропитания братии и осуществления ряда необходимых построек, иеромонах Иероним, духовник обители, решил обратиться с призывом о помощи к соотечественникам в России.

 

В этих целях были переизданы указанные письма отца Серафима (Веснина), распространение которых привлекало внимание верующих, убеждающихся в том, что их пожертвования будут споспешествовать развитию русского монашества на Афоне. В 1867 году в Москве была открыто Афонское подворье. Присутствие русских монахов Святой Горы в древней столице империи не было тщетным: оно решительным образом способствовало распространению славы афонского иночества. 

Именно в этом климате родился интерес Симеона к Свято-Пантелеимонову монастырю. Ему оставалось лишь реализовать свою мечту и отправиться "в сад Богородицы", что он и сделал в 1892 году, прибыв в обитель Святого Пантелеимона. В отличие от прочих послушников, которые бывали в различных скитах и монастырях, прежде чем остановить свой выбор на одном из них, Симеон сразу же обосновался в Руссике и остался там до конца своих дней.

 

Этот решительный выбор свидетельствует о заранее обдуманном действии, совершенном под влиянием или какой-то личности, которая осталась неизвестной, или чтения произведений, описывающих Руссик как идеальное место для спасения. Нам известно о встрече Симеона со святым Иоанном Кронштадтским, которому юноша поведал о своем желании стать иноком. Не отец ли Иоанн посоветовал ему отправиться на Афон? В любом случае, Симеон был тверд в выборе афонской обители. Напомним, что в детстве у него возникла мечта идти "по всей земле искать Бога", когда он услышал от деревенского книгоноши-атеиста слова о том, что Бога нет. В тот момент, когда юноша вступил в стены Свято-Пантелеимоновой обители, Господь уже обитал в его душе. 

Прибыв в монастырь, по афонской традиции Симеон должен был представиться игумену и сообщить о своем твердом решении принять постриг. Устав строг в отношении документов будущего инока, он должен был быть также безупречен в душевном и психическом состоянии.

 

 

По-видимому, Симеон без всяких трудностей прошел этот экзамен. Получив благословение игумена, послушник препровождался к духовнику, которому обязан был исповедать свои грехи. К моменту прибытия Симеона в монастыре был один исповедник - пожилой отец Иероним, поскольку старец Рафаил к тому времени покинул Афон, став настоятелем монастыря преподобного Серафима Саровского. 

Отец Иероним был незаурядной духовной личностью, он сыграл одну из главных ролей в русификации монастыря и организации в нем иноческой жизни. О. Иероним, без сомнения исповедавший Симеона, беседовал с юношей о его новом пути, который требовал от молодого монаха твердости и непоколебимости. Советы отца Иеронима, пересказанные биографом старца Силуана, вполне соответствовали тому, что требовал устав. В последнем немало внимания уделяется введению молодого послушника в общежительный монашеский строй жизни. За первыми двумя главами Устава, повествующими о монастырской жизни в общем и о ее пользе, следуют 3-я и 4-я главы, содержащие наставления желающему принять малую схиму и знания, необходимые ему для этого. Их содержание - не что иное, как обобщение Древнего Патерика и писаний преподобных отцов Василия Великого, Ефрема Сирина, Иоанна Лествичника.

 

 

Кроме устного поучения духовник, возможно, попросил Симеона самому прочитать текст Устава или даже Лествицу Иоанна, ценнейший учебник для любого монаха, как на Западе, так и на Востоке. 

Обычно после исповеди послушник облачался в подрясник и некоторое время жил в гостинице обители. Только доказав серьезность своих намерений, его поселяли в келью близ остальной братии. Сверх рядовых служб монахи и послушники должны были совершать келейную молитву - этого требовал Устав монастыря.

 

 

 

 

Келейный устав  


Порядок этой молитвы есть "келейный устав": в полночь звонил колокол и пробуждал братию для самостоятельной молитвы. Устав еще более строг для иеромонахов и схимников, которым предписывались 1200 поясных поклонов и 100 земных. Правило послушников было менее тяжелым. 

Молодой послушник, выходец из деревенской семьи, имевший лишь элементарное образование, не мог надеяться быть назначенным на высокий пост в монастыре. Смиренный Симеон безропотно был согласен на любую должность и был отправлен работать на мельнице. В такой огромной обители, как Свято-Пантелеимонов монастырь, число братии которой в то время достигло 1800 человек, рабочие руки были крайне необходимы. Работа на мельнице была тяжелой, поскольку там ежедневно производилось 832 кг муки для 1000 кг готового хлеба. Эти цифры достаточно красноречиво свидетельствуют об объеме труда братии.

 

 

Рядом с мельницей находилась часовня пророка Илии. Монахи, работавшие на мельнице, ходили в этот небольшой храм на вечерню, где однажды, перед иконой Спасителя, Симеон сподобился видения Господа, свет Которого испонил Симеона благодати Святого Духа. Мы не будем останавливаться на мистическом опыте Симеона, но напомним, что подобный случай произошел и в жизни преподобного Сергия Радонежского. Преподобный Сергий также исполнился Божественным светом во время Литургии, о чем поведали его ученики, присутствовавшие на службе. Преподобный Силуан же рассказал о своем видении отцу Софронию. 

Любовь к безмолвию и к внутреннему миру, подтолкнувшая преподобного Силуана к стяжанию сердечной молитвы, стала еще более выраженной. Он обратился за духовным советом к старцу Анатолию, подвизавшемуся на Нагорном Руссике.

 

 

Обычай открывать подвижнику свои духовные помыслы существует на Афоне и поныне (это делается с целью судить, находится ли инок на правильном пути или оказался в сетях дьявола). Откровение помыслов не заменяет исповедь, а является доверением своих душевных секретов, которые не обязательно являются греховными. Исповедник - это обязательно священник, старец же - исполняет роль отца или брата.

 

Именно такой характер носили встречи монаха Силуана со старцем Анатолием, описанные его биографом. 

Монастырь, о котором идет речь, Нагорный Руссик, построенный несколько веков назад, но к началу XIX века, после того как он разрушился, он был практически оставлен монахами и перенесен на берег, близ места, где находился порт. В 70-х годах прошлого века началась реконструкция нескольких древних построек, в которых уединялись монахи, искавшие суровой жизни. Неудивительно, что туда отправлялся и монах Силуан, чтобы встретиться со старцем и предаться углубленной Иисусовой молитве. Нам известно из его биографии, что одно время, по благословению игумена, он даже жил там.

 

 

Поодаль он построил себе хижину для молитвы. Там он встречался с великими аскетами, отцом Стратоником и отцом Вениамином, с которыми беседовал о трудностях духовной жизни. Однако преподобный Силуан оказался сведущим в вопросах Иисусовой молитвы более, нежели его собеседники, и вместо того, чтобы поучаться у них, он стал сам их наставником, несмотря на свое смирение. Мы напишем ниже о том, как это произошло. 

Из скудных сведений о преподобном Силуане, содержащихся в монастырской летописи, мы знаем, что он некоторое время подвизался на Каламарейском метохе в Каламарии, области на юго-западе от Фессалоник, где у обители были земли, дарованные ей императором еще в средние века. К сожалению, кроме этого краткого упоминания, пребывание там старца не описывается ни в сочинениях самого преподобного Силуана, ни в составленной отцом Софронием его биографии.

 

 

На полях Каламарии монахи выращивали пшеницу для монастыря. Старец Силуан был, вероятно, одним из экономов, занимавшихся наймом крестьян для вспахивания полей и сбора урожая. Земельные владения монастырей и деловые отношения монахов с крестьянами были всегда камнем преткновения в монастырях. Со времен преподобного Нила Сорского, как известно, аскеты недоверчиво относились к владению землей, считая его источником всех волнений в духовной жизни. Исихасты предпочитали не вмешиваться в экономические проблемы, возникавшие во взаимоотношениях с крестьянами и купцами и иногда подталкивавшие монахов к коррупции.

 

 

В начале века, когда Силуан был еще совсем молодым иноком, другой русский монах, в будущем известный миссионер архимандрит Спиридон, прибыл в русскую обитель на Афон с целью подвизаться там всю свою жизнь. Однако состояние монастыря привело его в разочарование, что он описал позже в следующих, далеко не лестных, словах:

 

 

"Другой скандал: подворья, расположенные в больших городах, где монахи просто погибают. Третий скандал, самый серьезный: деньги, деньги, всегда деньги! Сколько раз я пытался сердечно побеседовать с несколькими братьями, но всегда мне приходилось им уступать, потому что они выходили из себя. Там я не встречал великих святых! Если я сближался с несколькими подвижниками, то быстро в них разочаровывался, так как со всеми их духовными подвигами им не хватало моральной стороны души, и это замечалось особенно в их отношениях с ближними".

 

 

Может быть, Спиридон несколько преувеличил, но, в общем, эти замечания верны. Искушение сребролюбием никогда не оставляло в покое афонских иноков. Удивительно лишь то, что преподобный Силуан совсем не уделяет внимания этому искушению в своих произведениях, доказывая свою непричастность к этим вещам. Вполне возможно, что он не угадывал этой страсти в братьях, которых он не переставал считать превосходными себя; если и подозревал, то предпочитал об этом умалчивать. Однако, как эконом он непосредственно касался финансовых проблем. 

Прежде всего следует подчеркнуть важность, которую придавал преподобный Силуан этой теме.

 

В своем труде он посвятил краткую главу должности эконома монастыря. Без сомнения, она основана на личном опыте старца, пробывшего долгие годы экономом в Каламарии. Позднее, согласно отцу Софронию, этот исихаст, посвятивший себя молитве, был в этой должности на Афоне почти всю свою жизнь. Казалось бы, это чрезвычайно тяжелый путь для мистика, но для преподобного Силуана, напротив, это было аскезой, даром милостивого Бога. В своей главе об экономах старец настаивает на том, что последние должны любить рабочих, жалеть их и особенно молиться о них. Эконом должен любить людей, как мать любит своих детей, и если кто-то непослушен, особо молиться за него.

 

 

 

Каким бы личным не был этот совет, он основывается на Уставе обители, его даже можно назвать пояснением и углублением главы 10-й Устава (об экономах). Читая 13 статей, касающихся этой должности, мы осознаем всю важность этого занятия, одного из сложнейших в монастыре. Мы понимаем также всю тонкость взаимоотношений инока и рабочих, число которых может варьироваться от десяти до сотни. И все же преподобный Силуан хранит молчание на этот счет, что заставляет нас восхищаться смирением, с которым он исполнял свои обязанности. Указывая на то, как должен действовать эконом, он попросту описывает свое поведение при исполнении этой работы.

 

Преподобный Силуан был малообразован: прозанимавшись в начальной школе своей деревни две зимы, он научился лишь читать. Такой в монастыре он был не один; многие монахи - греки, русские, румыны, сербы и болгары - были выходцами из крестьянской среды, часто не освоившими науку чтения, но, проведя некоторое время в монастыре, становились чтецами в церкви. В этом нет ничего удивительного. Афон всегда был своеобразной школой для иноков. Преподобный Силуан очень любил читать, но только книги, приносящие духовную пользу. Он не советовал другим монахам читать газеты и светские произведения, отвлекающие от иноческого подвига. Испытывал старец особую любовь к творениям Святых Отцов, к аскетической и мистической литературе. Библиотека Руссика была богата: она насчитывала тысячи томов, некоторые, самые используемые, были в нескольких экземплярах.

 

Отец Софроний пишет, что один из монахов, завсегдатай библиотеки, продвинутый в богословской науке, с инициалом В., очень ценил старца Силуана и беседовал с ним на духовные и богословские темы. Я думаю, что мы не ошиблись бы, предполагая, что под инициалом "В." речь идет об иеромонахе Василии (Кривошеине), позже ставшим архиепископом Брюссельским и знаменитым богословом. Это было к тому времени, когда отец Василий написал превосходную работу под названием "Аскетическое и богословское учение святителя Григория Паламы", опубликованную в 1936 году в Seminarium Kondakovianum и сделавшую известным этого достойного богослова, русского монаха с Горы Афон. 

Если отец Василий (Кривошеин) интерпретировал тонкое богословие великого мистика Восточной Церкви святителя Григория Паламы, то преподобный Силуан переживал его в безмолвии на своем личном опыте.

 

 

И когда отец Василий говорил одному католическому богослову, что монахи способны читать и толковать писания Святых Отцов и Учителей Церкви, старец Силуан попросил объяснить посетителю, что иноки не только понимают, что они читают, но могут сами написать подобные сочинения. Если они их не пишут, то лишь потому, что в них нет нужды. Какая смелость, казалось бы, со стороны малообразованного монаха! Однако преподобный Силуан был прав: образованные монахи Афона сочиняют свои собственные труды - плод их иноческого опыта и богословских знаний. Несомненно, монахами они стали не для того, чтобы иметь время писать книги.

 

В XIV веке, например, святитель Григорий Палама, оставивший значительный богословский труд, будучи иноком на Афоне, писал тогда только, когда было необходимо отстаивать православные догматы. Если бы его не подтолкнули на это обстоятельства, то, возможно, его замечательные богословские произведения никогда не были бы написаны. 

Глубина богословской мысли преподобного Силуана поражала тех, кто занимался богословием. Отец Софроний упоминает случай с одним "иностранным православным" богословом, который встречался со старцем Силуаном и полемизировал с ним; удивлял старец и прочих монахов, не могущих понять, почему последний привлекал внимание богословов. "Иностранный православный богослов", о котором шла речь, был не кто иной, как английский дипломат Дэвид Балфур, постригшийся к тому времени в монахи на Афоне, но отказавшийся впоследствие от этого призвания (что не помешало ему все же остаться хорошим богословом).

 

 

 

 

 

Таким образом, в Свято-Пантелеимоновой обители накануне второй мировой войны собрались выдающиеся люди, имеющие сейчас мировую известность: преподобный Силуан, отец Софроний (Сахаров), отец Василий (Кривошеин) и Дэвид Балфур.

 

 

 

К ним следует добавить еще двух греческих монахов, близких духовно преподобному Силуану, молчаливых и кротких аскетов, посвятивших себя молитве и богомыслию, - это отец Герасим (Минагиас), живший в монастыре святого Павла, и отец Афанасий, некогда игумен Григорианской обители. Оба были знакомы с отцом Софронием. Король Греции Георгий II, едва увидев отца Афанасия, попросил старца оказать ему честь, отслужив Божественную Литургию, и причастить монарха из своих рук. Кроме вышеперечисленных, на Афоне в то время жили многие другие святые, оставшиеся неизвестными, но исполняющие благодатью Святую Гору.

 

 

 

К этой категории афонских монахов принадлежал и старец Силуан. При своей жизни он не опубликовал ничего, хотя посчитал нужным записать свои мысли и оставить записи своему ученику отцу Софронию, которому мы обязаны всем тем, что знаем о великом старце. Лишь после своей смерти старец Силуан был признан выдающимся мистиком и духовным писателем. В продолжении прошлых двух веков некоторые афонцы - греки, славяне и румыны - написали труды исторического содержания, а также описания монастырей. За несколько лет до прибытия Силуана на Афон скончался известный старец Арсений, наставнические письма и другие писания которого выдержали четыре издания. Но, читая произведения отца Арсения и преподобного Силуана, мы осознаем, что имеем дело с разными по духу авторами.

 

 

 

Сочинения старца Арсения, несмотря на их духовность, лишены того лиризма и мистического языка, которыми проникнуты труды преподобного Силуана. Одним словом, преподобный Силуан не имел себе равных среди своих современников. Учение старца, предстающее в его трудах и раскрытое отцом Софронием, далеко от того жанра, о котором мы только что упомянули. Преподобный Силуан принадлежит к другой плеяде авторов, в которую входят преподобный Паисий Величковский и преподобный Никодим Святогорец. Наставления старца Силуана об Иисусовой молитве, о формах воображения, о Нетварном Свете и способах его созерцания напоминают поучения великих православных мистиков, таких как преподобные отцы Григорий Синаит, Максим Исповедник, святой Григорий Палама и др., которые сподобились стать причастниками этого Света. Старцу Силуану не хватало богословской терминологии для систематического изложения своих мыслей, знаний и опыта, но она была ему не очень нужна. В случае необходимости он всегда мог прибегнуть к цитированию своих великих предшественников. Его слова, простые и искренние, свидетельствуют о необыкновенной глубине его мышления и внутреннего опыта. 

Еще один факт из жизни преподобного Силуана, вызывающий удивление.

 

 

Осознавая духовную широту старца, мы невольно задаемся вопросом о том, кто мог ввести Силуана, простого тамбовского крестьянина, в мистическое богословие и в подобные аскетические опыты. Как ни странно, у преподобного Силуана не было ни учителя, ни духовного отца. Во всей своей простоте монах Силуан рос как полевой цветок. Невероятно! Существует и другая подобная личность, предшествовавшая преподобному Силуану, - это преподобный Паисий Величковский; не только на Украине и в Валахии, но и в течение своего восемнадцатилетнего пребывания на Афоне он не смог найти себе духовного отца, сам став духовником для многих других. Преподобный Паисий мучительно переживал это обстоятельство и с горечью сообщал о нем в своей автобиографии. Так же и старец Силуан: ни он сам, ни отец Софроний не упоминают о существовании духовного отца, который руководил бы им на его тернистом аскетическом пути. Преподобный Паисий руководился святоотеческими писаниями, преподобный Силуан ему в этом уподобился. Его восприимчивость, чувствительность и необыкновенное смирение стали плодородной почвой для благодати Божией.

 

 

 

 

Как и преподобный Паисий, старец Силуан принадлежал к духовной элите, эволюция которой необъяснима критериями мира сего.

 

 

 

Он был в иной реальности, с самого начала связанной со святостью. 

Другое сходство между преподобными отцами Силуаном и Паисием - это их отношение к Имени Божьему. Согласно отцу Софронию, старец чаще всего называл Бога "Господом", подразумевая то Бога Отца, то Сына, Святого Духа, или же всю Троицу. Объясняет это Софроний распространением в ту эпоху почитателей Имени Божьего ("имяславцев"), идентифицирующих имя Христа с Его Божественной Сущностью. С одной стороны, кажется логичным неучастие преподобного Силуана в богословских дебатах по данному вопросу, которыми увлекались многие русские монахи того времени и которые часто доходили до абсурда. Существует мнение, что в связи с этим в то время предпочиталось не произносить имя Иисуса.

 

 

Старец Силуан из своего опыта знал истину, но помнил, что в атмосфере монастыря, атмосфере споров, доходивших до насилия, его слова только усугубили бы обстановку. Правда, принимая во внимание непрестанное повторение преподобным Силуаном Иисусовой молитвы, кажется странным, что старец избегал в речах произносить Имя Господа. Является ли совпадением то, что так же поступал и преподобный Паисий Величковский? Последний не только предавался этой молитве, но и для ее распространения среди своих славянских братьев упорно работал над переводом на славянский язык греческих текстов Добротолюбия. Однако, в его автобиографии имя Христа употреблено всего один раз: он все время говорит о Боге. Это замечание может привести к заключению, что великие учители Иисусовой молитвы, как, впрочем, и прочие святогорцы, считали произнесение святого Имени сугубо личным актом.

 

 

 

Они прибегали к Иисусу в молитве, и Христос был для них той Ипостасью Святой Троицы, в Которую они стремились облечься (ср.: Рим. 13, 14). 

Воссоединение со Христом было желанной целью и для преподобного Силуана, и достигнет он этого своей смертью. Беспокоило его лишь то, что он, по его мнению, не достиг нужного для вступления в вечность уровня смирения. После сорока лет непрестанной аскезы пришло время ухода из жизни земной: в результате непродолжительной болезни, природа которой осталась нераскрытой, старец Силуан спокойно испустил дух в одиночестве, в монастырской больнице. Смерть наступила для него без агонии, без страха, без чувства неуверенности.

 

 

Ожидание смерти, как условия единения со Христом, наполняло душу святого спокойствием. Иеромонах Серафим, о котором мы писали выше, описывает две смерти в Руссике, свидетелем которых он был. Что его восхитило - это спокойствие и радость, с которой иноки встречали смерть, так ужасающую мир сей. Он не смог не спросить себя: "Почему в мире все так боятся смерти, тогда как здесь тихо и спокойно засыпают вечным сном?"

 

 

В афонской традиции покинул преподобный Силуан эту жизнь. С того момента, когда он вступил на афонскую землю, и до того, как покинуть ее навсегда,  он был настоящим святогорцем.

 

(Перевод с французского)

 
Комментарии
Комментарии не найдены ...
Добавить комментарий:
* Имя:
* Сообщение [ T ]:
 
   * Перепишите цифры с картинки
 
Подписка на новости и обновления
* Ваше имя:
* Ваш email:
Последние обновления на портале
Увещание ко Спасению или время созидать самих себя
Духовные горизонты Часть I
Духовные горизонты Часть II
Стихи для тех, кто любит Афон
Ум во Христе
О Любви и Благодати
Опыт, оплаченный жизнью, или практические советы из уст в уста
Земное счастье и небесное блаженство или почему мы не Боги?"
Ис­кус­ст­во борь­бы с по­мы­с­ла­ми Часть I
Ис­кус­ст­во борь­бы с по­мы­с­ла­ми Часть II
О самом простом I часть (Притчи для взрослых)
О самом простом II часть
О самом простом III часть
О самом простом IV часть
Монах и лестница Часть I
Монах и лестница Часть II
Сборник: О самом простом
Монах и лестница Часть III
Золотая ниточка (Притчи для детей)
Живи незаметно
Чистое сердце
Старец
Помыслы
Блуд
Рак, лечение
Тернистым путем к небу Епископ Варнава (Беляев) - Вступление
Тернистым путем к небу Житие старца Гавриила (Зырянова) Часть I
Житие старца Гавриила (Зырянова) Часть II
Житие старца Гавриила (Зырянова) Часть III
Житие старца Гавриила (Зырянова) Часть IV
О жизни старца Гавриила (Зырянова) Часть V
О жизни старца Гавриила (Зырянова) Часть VI
О жизни старца Гавриила (Зырянова) Часть VII
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко) - Часть 1
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко) - Часть 2
Житие прп. Симона Радонежского Смоленского
Свобода - это | Свобода | Дверь, которая нарисована на стене | Свобода Любви | Путь к свободе | Вкус Свободы | Умереть за Любовь| Скорби | Необходимое | Нечистая совесть | Окаменевшее сердце | Смерть | Жизнь | Союз сердец | Любовь | Высшая форма Любви | Преданность | Труд сердцем | Прямота | Стойкость | Умение любить | Верность | Деньги | Богатство | Духовное здоровье | Человек | Ум разум | Ум | Предательство| Улица детства | Язык Любви | Стихи о Любви | Вечная Любовь | Смысл Любви | Любовь правда | Правда| Молитвы| Любовь страсть | Любовь жизнь | Цельная Любовь | Здоровье души| Смирение | Истинное смирение| Смирение и ум| Смирение и страх| Смирение и мир| Преданность|

ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU Рейтинг@Mail.ru
Создание и разработка сайта - веб-студия Vinchi & Илья

При копировании или цитировании текста и фотографий необходимо давать
активную ссылку http://www.isihast.ru

Монах Симеон Афонский Смиренному сердцу невозможно причинить вред, ибо оно научилось прощать всех.


Монастырь Дивеево